Очарование огня завораживало, тянуло и манило. Отблески играли в её глазах, и они горели маленькими искрами в ночи. У её ног пригрелась рысь. Они обе были молоды, две молодые девочки еще не познавшие мужской ласки. Два молодых и гибких тела, в чём-то похожие между собой. Они и жили и учились друг у друга, делились последним и мёрзли зимой, когда маленький котёнок оставшись без матери сам пришёл к её ногам, даже не пришел, а приполз. Так и остался жить. И теперь рядом со гнём возлежала молодая Рысь. Щурясь на огонь и тихо мурлыкая, когда рука девушки проводила ей по голове и шее. «Ты единственный мой верный друг, и ты не предашь свою Олу»

Вернёмся немного назад во времени. Всего на два дня.

Племя негодовало, еще бы такое святотатство. У племенного столба был сьеден хранитель племени, старый чёрный Ворон, от него остались лишь несколько капель крови и два пера. Такого позора люди не помнили с тех времён, когда по вине Олы погас ОГОНЬ. И это стало её вечным проклятьем, на все её начинания и слова, находилось один аргумент «ТЫ не сберегла огонь», и ни кого не волновало, что ей пятилетней, окруженной стаей голодных волков, под ожесточенным ливнем, просто не мыслимо было его сохранить. И когда спалив всё что горело, сорвав с себя все шкуры и чуть не погибшей от волков, она не сохранила Огонь, почему-то ни кто из племени не вспомнил, про дочь вождя, уже взрослая двенадцатилетняя Арга так и просидела забившись в дальний угол хижины. И опять люди вспомнили её беду и её проклятье. Ни один человек не стал её слушать, не кто не поверил, что это неумеха Арга, забавляясь с новеньким луком, убила Ворона, не специально конечно. Арга и с трёх шагов не попала бы и в бизона.. «Это сделала ТЫ и твоя РЫСЬ» кричала Арга «я давно хотела из неё одежду сделать, а вот смотрите, что ВЫ натворили» и племя её слушало, ВНИМАЛО, как богу. Грозно поднялись копья. Забыв заповедь богов «своего не убий», прижавшись к земле, скаля зубы, рычала Рысь, готовая до конца защищать хозяйку. А потом началась погоня, охота на дикого зверя по имени Ола. Петли и заметания следов, но не зря Ола считалась в племени лучшим следопытом. Она пролежала в болоте три часа, зажав руками морду рыси, и охотники ушли. И вот первая ночь одиночества, ночь без племени, ночь изгнанницы. Конечно в охотничьих походах Ола ночевала с рысью в лесу неоднократно, но осознания изгоем не было, она знала, что племя будет её искать и если что поможет, а теперь они превратились в врагов. Они ОХОТИЛИСЬ на неё. И теперь она осталась ОДНА. С детства Ола знала, что каждый чужак это враг, а теперь она стала врагом для всех………..

           

            Ола уходила всё дальше в лес, слишком уж близко она была от селения племени, два дня пути для хорошего охотника не расстояние, преследуя стада оленей охотники забирались гораздо дальше. Её путь лежал в запретные места, только там она будет в безопасности. Там в пограничной полосе редко появлялись охотники племён, и не только племени Олы, но и других тоже. Еще несколько дней пути и она достигнет ЛЕСА ДУХОВ.  Старики рассказывали наводящие ужас истории про те места. А больше всех старалась Багра, мать Арги и главная колдунья племени. Ола удивлялась своей смелости и безрассудству, но упорно шла в перёд. Рысь прыгала рядом, подскакивая хватала зубами ветки деревьев, каталась по траве. «Какой же она ещё котёнок, уже и забыла об изгнании». Ола шла и не сбавляя шага высматривала молодой тис, её проверенный луг так и остался висеть на столбе хижины, и если она не желает умереть с голоду нужен новый. С ножом Ола не расставалась с тех самых давних пор, когда её отца принесли в стойбище поломаного медведем, вот и остался нож как память об единственном любящем её человеке. На этот нож покушались многие, да и зачем девочке только встретившей третью весну нож,  сам Каран ставший вождём племени после смерти её отца утверждал, что это нож вождя и носить его должен вождь. Как тогда все смеялись, когда Ола прижав обеими руками нож к груди прокричала «я стану вождём!». Она наконец нашла подходящее деревце и шла обстругивая его, её мысли скакали как раздурившиеся белки. То в детство, то в безрадостное будущее. «может боги смилостивится над Олой и в Лесу духов найдет она смерть от страшных хранителей леса. Она шла и её руки сами делали работу, это успокаивало и мысли становились более плавными размеренными. Солнце было ещё высоко, но Ола решила сделать привал на ночлег, нужно было позаботиться об ужине и о новом луке. Лук это не палка с натянутой жилой, это друг и помощник. От его гибкости и точности зависел порой не только сытный ужин, но и сама жизнь. Отец Олы может и до сих пор оставался бы вождём племени если бы не подвёл его друга Карана сломавшийся лук. С детство Ола запомнила «Лучше лечь спать с голодным желудком, но готовыми снастями и оружием, чем уснуть навеки в чужом желудке» просушив лук и заточив обозженые стрелы, Ола наконец поела. Рысь давно сыто урчала и щурилась на огонь. «странно и как я раньше об этом не подумала, ведь каждый ребёнок может зажечь огонь, так почему же такой позор пал на меня, ведь вернувшиеся охотники прооравшись на меня, очень скоро уже жарили на огне мясо и под бубен Багры хвастались своими трофеями, почему же так», её мысли скользнули дальше к тому моменту когда молодой удачливый охотник рассказывал её какая она красивая и просил её войти в его хижину хозяйкой. От боли воспоминаний Ола резко дёрнулась и давно схлынувший стыд и боль всполухнулись в ней. Она вспомнила как он отшатнулся охотник, оттолкнул её и как звучал хохот ненавистной Арги «ты Бонг смотри она не только в очаге, но и твой мужской огонь навеки потушить может, а без него кому ты нужен будешь………». С тех пор её обходили стороной. В сущности сразу после гибели отца, она и стала изгоем, её кормили из жалости, шпыняли как могли, поэтому чуть подросшая Ола и уходила в лес и с остервенением стреляла из лука и кидала своё маленькое детское копьё. Но когда она принесла свою первую добычу племя как бы приняло и признало её, так Ола стала первой и единственной девушкой охотницей. Конечно все девушки племени умели стрелять из лука,  кидать копья и ловить рыбу, но только она Ола избрала себе такую жизнь…….

 

В предрассветных сумерках перед Олой возникло что-то чудовищное, огромный старый дуб представал как кладбище черепов и кусков кожи. На всех ветвях весели выбеленные солнцем и ветрами костяки. Это было не просто старое, а древнее дерево. «и как только всё эти черепа оказались на самой вершине, туда даже Рысь не забралась бы, хотя…» на самой вершине велели самые старые, а в низу более свежие некоторые ещё с обрывками шкур. Сколько же лет разные племена украшали этот дуб своими трофеями, упрашивая богов об удачной охоте, о тёплом весеннем солнце, о любви. Ола зачарованно смотрела на века. На самом верху попадались черепа которых Ола и не видела ни когда. Некоторые из черепов были настолько опутаны въюнами растущими на дубе, что казались причудливыми животными. Ола сняла с шеи один из своих талисманов и повесила его на древнее дерево «боги я не прошу вашего покровительства, вы не можете помогать изгою, просто прошу вас не мешайте и дайте мне идти своей дорогой» постояв еще немного Ола глубоко вздохнула и сделала шаг в ЛЕС ДУХОВ. Так же пели птицы, также стрекотали и жужали насекомые, но Ола крепко сжимая нож, постоянно оглядываясь шла по запретному лесу, её волнение передалось Рыси, она больше не шалила и мягко ступая лапами по упругой лесной подстилке кралась рядом с хозяйкой. Постепенно углубляясь в лес Ола расслаблялась, лес ни чем не отличался от леса в котором она провела всю свою жизнь, разве только не чувствовалось присутствие человека. Рысь погналась за выскачившим зайцем, и неслась ломая ветки. Ола привыкла доверять своей спутнице, раз Рысь начала думать об еде, то им не грозит ни чего слишком опасного. Ола тоже начала охоту, сразу чувствовалось, что люди здесь не появляются и она без труда подстрелила жирного тетерева. Безошибочно найдя ручей Ола утолила жажду и стала поджидать Рысь. Оглядевшись, Ола заметила рядом с ручьём пещерку, не сильно глубокую, но достаточно просторную для них с Рысью. Наносив в пещеру сухого валежника, и мягких сосновых лап, Ола сделав факел начала осматривать своё навое убежище. В первую очередь нудно проверить, не притаились ли в нем разные ядовитые создания.. Но Олу ждал приятный сюрприз, в дальнем конце пещерки бил ключ, маленький. Почти сразу уходящий в мягкий земляной пол пещеры, но при необходимости можно было брать воду и в нём. Разделав тетерева, набив в него собранных здесь же корешков и трав, обмазав его глиной, Ола закопала его в горячие угли. Сама того не заметив она начала обустраивать себе жилище. Приготовила себе лежанку, наготовила факелов, и даже почистила и расширила руслецо ключа. Ола осмотрелась и осталась очень довольной. «это мой новый дом» наконец пришла Рысь довольно мурлыкая, и облизывая свою сытую мордашку. Осторожно выкатив из углей растрескавшийся шарик, Ола тихонько постучала ко нему веткой, и над окрестностями поплыл одуряющий аромат приготовленного тетерева, «а ты не получишь, ускакала от меня за зайцем, а я волновалась, вот разбойница». Рысь казалась понимала все слова Олы, отвернулась, через плечо бросила ехидненький взгляд, мол не очень то и хотелось. Но не выдержав кинулась к ногам хозяйки. «Сейчас поедим и поиграем, не мешай. После сытной и вкусной еды Олу разморило, она с ленцой наблюдала на игры Рыси, и была счастлива, она нашла себе пристанище, может временное, ей привыкшей к кочевой жизни охотника и этого было достаточно…….

 

Прошел не день и не два. В темном углу пещеры сушились травы, весели связки копчёной рыбы и мяса. Ола была хорошей, удачливой охотницей, но зима есть зима. Было заготовлено топливо и тёплые шкуры. По ночам было уже прохладно, зато рыбы в ручье, грибов и ягод появилось несметное множество. Ола должна была встретить сбою первую зиму в одиночестве. И поэтому готовилась особенно тчательно,  живя с племенем, она не искала ни у кого поддержки, но всё же в глубине души была уверенна, что если станет совсем плохо, то люди помогут. На Рысь особой надежды не было. Да и пропадать она стала в лесу всё дольше. Ола уже не удивлялась, когда вечерами сидела в одиночестве у костра.

После особенно удачной охоты, Ола решила сходить к старому дубу, принести жертву богам. Собравшись в дорогу, и не дождавшись Рыси, отправилась одна.  Ола шла и смотрела на увядающую природу. Может кого-то это буйство красок и радовало, но Ола всё острее чувствовала приближение осени. Это хорошо сидеть в тепле и сытости и рассуждать о красоте осени. Но когда мелкий промозглый дождь проникает своими капельками в самую душу, и каждая капелька отрывает от тела кусочек тепла. Когда голодные волки объединяются в стаи и отбивают добычу у самого смелого охотника. И с каждым осенним днём чувствовать приближение зимы.

На дубе появились новые трофеи. Видимо боги в предверии осени племена всё чаще приносили богам жертвы. Ола не знала как разговаривать с богами, этим в племени занималась Багра, да и Арга всегда ходила с таинственным видом перед походом в Лес духов. «Я пришла отдать долг, примите мою жертву» с этими мыслями Ола повесила череп оленя с роскошными рогами. Крики птиц  начали смолкать, как бы отходя дальше в лес. В дали раздалось заунывное пение. А дубу кто-то неспешно приближался. Ола отпрянула в кусты, сначала она решила скрыться, но долгое время не видя людей, она решилась. Сделав большой круг она вернулась. Надёжно спрятавшись стала наблюдать за происходящим. Из леса вышла вереница охотников, расходясь в стороны они образовали полукруг в его центре неспеша, не теряя достоинства вышла Багра, чуть позади поднявши над головой копьё шел Каран, и замыкала шествие Арга, на её плече сидел молодой воронёнок. Охотники остановились, только  Багра и Арга продолжая распевать заунывную песнь приблизились к дереву, опустились перед дубом на колени. Из-за высокой травы Ола плохо видела происходящее, но боялась привлечь к себе внимание. Вот если бы не было охотников, Ола была уверена, что женщины увлечённые своим занятием не заметили бы её. По движениям Багры, Ола поняла, что они разводят костёр, и похоже угли для огня они принесли с собой. Вскоре, действительно, между ними показались языки пламени. Только сейчас к ним присоединился Каран. Он вытащил из заплечного мешка что то живое, трепетное и бросил его в ногам шаманш. Вскинув копьё он резким ударом воткнул его в тело жертвы, послышался визг молоденького поросёнка. Очень скоро визг, перешёл на хрип, жертва стихла. Быстро умелой рукой Каран, разделал маленькую тушку и отошел к охотникам. Багра капнула несколько капель крови на огонь, потом окропила ей стороны света. И лишь после этого помазала кровью клюв воронёнка. Ола поняла, племя выбирало себе нового хранителя. Прокружившись с воронёнком на руках вокруг костра Арга подбросила его над жертвой. Голодный воронёнок с остервенением начал терзать внутренности поросёнка. Наконец он прервал трапезу. Арга подняла его над головой. А Багра склонилась над жертвой и внимательно её разглядывала. Все охотники следили за этим действом боясь пошевелиться. Багра резко выпрямилась высоко над головой поднимая поросёнка. Как гром раздался её голос «БООООЙ». Всего раз за свою жизнь Ола слышала такой крик, когда кочевое племя налетело как ураган на стоянку их племени, а охотники были в дальнем походе. С стойбище оставались старики и женщины и дети. Ола явственно вспомнила, как мать хватает её на руки и пытается убежать в лес, потом крик, падение, тяжелеющее тело матери сверху, что-то острое торчащее из материнской груди всегда такой мягкой, и темнота. Отец рассказывал ей «твоя мать дважды подарила тебе жизнь, сперва родив, а потом закрыв от стрелы». От этих воспоминаний на спине заныл старый шрам, хрупкое тело матери не смогла полностью остановить стрелу. А теперь этот страшный крик слышится из уст шаманши племени. И охотники грозно размахивали над головами копьями. Племя первое объявляло кому то войну. И эти молодые придурки орали и были довольны, как будто в ловушку для кролика попал мамонт. А Ола явственно видела горящее хижины, плачущих детей. ….

 

Ола неотрывно смотрела на костерок, её мысли были очень далеко, там где-то где раздавались стоны и плач. Еще несколько дней назад она и не подозревала, что может плакать, да не просто ронять скупые слезинки, а выть в голос, раздирая себе душу в клочья.

Что же вы люди творите

Только лишь боль и беду

С богом не говорите

После корите судьбу

 

Ждали победного пира

В мыслях добычу деля

Не захотелось вам мира

Будет вам пир ВОРОНЬЯ.

 

Где была жизнь – пепелище

Слёзы сменили улыбки

Волки голодные рыщут

И не исправишь ошибки

 

Придя от старого дуба Ола, долго убеждала себя «они меня изгнали, это больше не моё племя, у них своя жизнь у меня своя. У самих не хватало мозгов, вот пусть и расплачиваются сами». Но уже на следующий день она не выдержала и побежала к стойбищу. Она неслась не останавливаясь день и ночь, но опоздала. Между обгоревшими деревьями бродили падальщики, за всю свою жизнь Ола не видела, столько волков и шакалов. Они даже не разбегались при её появлении, только лениво отходили в сторону. По оперением стрел Ола поняла с кем был бой. Племя «старого волка», мирные соседи, встречи с ними Ола ни когда не боялась. Это наверное единственные из окрестных племён которые не с кем не хотели  враждовать, и с племенем «ворона» они даже иногда устраивали совместные охоты. Правда это было пока вождём племени был отец Олы. «Волки» были мирным племенем, но умели и могли постоять за себя, и умели мстить за набеги соседей, они жили в излучине реки, на границе леса и степей. До недавнего времени были очень многочисленны, но за последние два года их численность сильно уменьшилась, сначала степная лихорадка сильно выкосила  цвет племени, а потом и соседние племена, старающиеся занять их территорию, постоянными набегами довершили дело. И похоже племя Олы, тоже решило принять в дележе угодий участие. Вот и приняли. Теперь угодья и «волков» и «воронов» достанутся соседним племенам.

Уже отходя от остатков стойбища, Ола заметила в кустах настороженные глаза. Маленькие голодные чумазые мордашки пристально наблюдали за её движениями. Очень медленно Ола сняла лук и положила его на землю, если за детьми прятался враг, то у неё оставался верный нож. Разведя руки в стороны она сделала шаг в перёд. Ола говорила тихо и спокойно, потом остановилась и присела на корточки, и протянула руки. Не смело, готовые отскочить обратно под защиту кустов к ней вышли трое детей. две девочки и мальчик. Он вцепился в одну из них ища защиты. Девочек Ола знала, они были из её племени, а вот малыша видела в первые. Девочки узнали Олу, и заулыбались. Одна из них, старшая, погладила мальчишку по голове «не бойся это Ола, она хорошая». Вечерело, рядом со стойбищем оставаться было опасно, падальщики начинали наглеть. Подхватив мальчика на руки Ола вошла в лес. Девочки попытались рассказать о произошедшем, но часто прерывали рассказ, начиная всхлипывать.

Как и предполагала  Ола, племя «ворона» пошли в набег на «волков», и они пришли мстить. Мальчика звали Бар, он был из «волков», сын вождя, трофей Карана. Ола явственно представляла себе, как хвастается Каран показывая Бара «я из волчонка выращу себе собачку, аагаааа». Ола старалась подбодрить детей, и начала рассказывать про своё новое жилище, про Рысь, про ручей полный рыбы, про целую тыкву меда, что спрятана в дальнем углу пещеры. Она уморительно рассказывала, как добывала этот мёд, как ей пришлось спасаться от разъярённых пчел, и как она подойдя утром к ручью умыться, испугалась сама себя. Она многое просто придумывала, сочиняла на ходу. Не такая же она всё таки неумеха, чтоб дать себя покусать пчелам. Но дети начинали сначала высушили слезинки, начали улыбаться, а потом уже смеялись в голос. Смеялся даже Бар, хотя ему уж точно должно быть страшнее всех. «как хорошо быть ребёнком, вот только была беда и горе, а теперь они смеются представляя какое у меня было после пчел лицо. Вот я и стала вождём племени, запасов то хватит, а вот как оставлять их когда я пойду на охоту. Да ладно придумаю что ни будь, сейчас главное дойти до пещеры и ни на кого не нарваться»……

 

Ночевка в лесу, Ола практически не сомкнула глаз. Постоянно кто ни будь из детей начинал кричать, и приходилось успокаивать. Встав пораньше, Ола набрала побольше плодов, чтоб можно было поесть на ходу, детям нужно было скорее добраться до места, где бы они могли чувствовать себя в безопасности. А предстояло еще долго идти, и не один ночлег в лесу. А дети есть дети, с ними не побежишь, да и сама Ола после нескольких бессонных ночей чувствовала себя уставшей. Казалась дети просто переложили на неё свою боль и страхи, и только ночью, страх выбирался из тёмных глубин памяти и начинал мучить кошмарами. Всю дорогу Ола как могла отвлекала сорванцов. Они уже носились по лесу кидались шишками. Бар подошел к Оле, что то пряча за спиной. «НА». На его ладошке лежала маленькая деревянная кошка. «Рысь она такая? Можно я с ней дружить буду». «конечно, вот придём домой и я вас познакомлю».

 

Приближаясь в Лесу Духов все присмирели. Оглядывались по сторонам и жались к Оле. Вот и старый дуб. Медленно, устремив взгляды на вершину дети подходили к великану. Ола немного отстав от них, наблюдала странную картину, ещё несколько минут назад они были единым клубком жизни, а теперь девочки и Бар, снова принадлежали к разным племенам. Снова появились «вороны» и «волки». Да если бы только так. Они начали поглядывать друг на друга с опаской и ненавистью. «что с вами?» «он ВОЛК, а они убийцы!!!». И это говорила Суна, та которая прятала и оберегала Бара и Лаку, ставшая им матерью. Бар начал отступать в сторону леса. Да в этот момент он становился волчонком, его глаза сверкали и перебегали с девочек на Олу. «вот так, они же сейчас кинутся друг на друга». Хоть и изгнанная, но Ола оставалась «вороном», и девочки это прекрасно осознавали, они уже не стояли на месте, а начинали наступать на Бара. В бессилии Ола сильно сжала кулаки, ладони стало больно, в ней по прежнему лежала маленькая рысь. Вот и решение проблемы. «Остановитесь, нет больше воронов и волков, но есть РЫСИ, а кто не хочет быть Рысью, пусть проваливает, вот наш тотем» и Ола на вытянутых руках понесла деревянную Рысь в священному дубу. Дети присмирели и зачарованно смотрели на Олу. Она не знала как создавать новые племена, как освещать тотемы, но не боялась. Быстро высекла огонь, и он заплясал по сухим веточкам, набирая силу. Ола не захотела приносить кровавые жертвы, и так слишком много крови было пролито за последнее время. Жаль было и расставаться с деревянной рысью, но что поделаешь. Дети подошли к огню. «возьмитесь за руки и встаньте вокруг огня», так они и стояли и смотрели как огонь лижет фигурку рыси. От  дыма или от нахлынувших воспоминаний, на глазах стояли слёзы. Дым поднимался в верх, сплетаясь с ветками дуба. Они стояли и молчали, каждый думал о своём, а костёр прогорал, пламя успокаивалась, и угли горели как глаза рысей. Руки разжались, и кольцо разомкнулось, Ола взяв детей за плечи отходила от священного дерева. Уже стало совсем темно, но оставаться на ночлег здесь же, Ола посчитала святотатством. Они шли к лесу. Вдруг тучи разошлись и на поляну хлынула Луна, и в лунном свете из леса вышла Рысь, да не одна а с молодым самцом, они тёрлись друг об друга и помурлыкивали. «Вот вас и приняло новое племя, племя рысей, и скоро мы придём к новому дому». И они шли всю ночь напролёт, стараясь скорее добраться до пещеры, а пред ними прыгали рыси.

 

Маленькое племя жило, ни кто не распределял обязанности, но каждый сам выбрал себе дело которое он мог делать. Ола ходила на охоту, а от рыбной ловли её освободила Лака, казалась она, могла добыть рыбу и в пересохшем ручье. Суна, занималась готовкой и присматривала за остальными, она постоянно что то коптила, вялила и сушила, и скоро Ола отправилась освобождать от камней и мусора соседнюю пещеру. Ну а Бар, просто был у всех на подхвате, он с остервенением кидался на любую работу, «смотри что творит НАШ волчонок» приговаривала Суна, и в этих словах больше не было обиды и боли. Дети перестали просыпаться по ночам от кошмаров, и Бар хвастался всем, что ночные страхи прогнали рыси, маленькие деревянные рыси, которые весели не только у каждого на шее, но и на соседних деревьях. Он мог всё свободное время проводить за их изготовлением. Сидящая рысь, прыгающая, одна и играющие рыси. Рысь и Рысак не отходили от мальца, разве что только на охоту, но даже с охоты они приносили ему добычу. Ладно Рысь, она выросла с людьми, но Рысак, взрослый и сильный самец признавал старшинство маленького человечка. А может они просто считали его своим котёнком. Холодало всё сильнее и Суна принялась за изготовление одежды, может её обновки и не были сильно уж красивы, но были удобными и тёплыми. вторая пещера оказалась удобней, расположена значительно выше и после уборки камней и грязи, она оказалась значительно больше первой, да и вход в неё был узким, а потом резко расширялся, так что в случае опасности, его проще защищать, да и зимой теплее., вот только ручейка не было,  разбирая завалы Лака  оступилась и застряла в расщелине, а когда её стали доставать, с грохотом ухнула вниз. Пока остальные вглядывались в темноту, и собирали верёвки, она не издавала ни звука. Бар как самый маленький,  уже собирался спускаться в провал, когда раздался голос Лаки «и что вы туда пялитесь, я тоже хочу посмотреть». От неожиданности Ола чуть не выпустила кожаную верёвку на которой начала опускать Бара. Вот только часть запасов и ручей в первой пещере пришлось откапывать, «да вы не расстраивайтесь., было бы хуже если бы не на запасы, а на Лаку всё бы это рухнуло или на кого-то другого. А так если завалить вход, то будет у нас и дом и вода, и куда запасы складывать». «слушай Суна, а ты голова, только пока мы заваливать его не будем, но камней приготовим побольше, не хочется через дырку туда сюда лазить и всё таскать»

Вот и первые белые мухи закружились на лесом. Пришла зима. Она то и проверит, что стоит маленькое племя Рыси. зима не щадит слабых, не телом но духом. Ола помнила рассказы стариков, про то как два брата заблудились в пургу, и как маленький братец, чуть не тащил на себе здорового охотника, который не от слабости, а от неверия не мог продолжать движение. Что будет зимой, что они забыли приготовить, это может выясниться слишком поздно, Суна проверяла и перепроверяла запасы, Ола проверяла оружие,  Лака и Бар плели корзинки из заготовленного ивняка. А потом обмазывали их глиной и ставили сушиться у огня. И непоседливый Бар пробовал делать рысей из глины. Наступала зима…..

 

Зима не стала ждать и готовить «Рысей» постепенно, уже с первых дней начались неприятности готовые в любой момент обернуться большой бедой. Заваливая вход в старую пещеру Лака сильно ушибла ногу. Осмотрев и решив, что ни чего страшного не случилось, никому ни чего не сказала, но уже на следующее утро нога посинела  распухла. Как ругалась Суна, она то причитала, то начинала извергать такие проклятия, что наверное сами боги закрывали в смущении уши. Пришлось Оле вспоминать всё что она знала о врачевании. Срубив молоденькое деревце и осторожно сняв с него кору, она сделала лубок. Кора плотно облегала ногу Лаки, и она почувствовав облегчение отправилась на рыбалку. Но толи из-за больной ноги, толи просто устав за бессонную ночь, ну а может улов был слишком большим, Лака не смогла забрать с собой всю пойманную рыбу, и забрав с собой самые крупные рыбины она заковыляла к пещерам. Вернуться за остальным уловом она уже не смогла «ну ничего, сейчас уже холодно, вот вернётся Ола с охоты и заберёт остатки улова». Но Ола задерживалась, и Бар втихоря от девочек отправился к ручью. Лака нашла большую заводь на ручье с хорошей ямой и рыбины там попадались самые крупные, вот только до заводи был почти час ходу. Бар быстренько добежал до заводи, аж вспотел весь, ему так хотелось доказать всем что он уже большой, настоящий мужчина. Собрав всю рыбу он надел её на куканы, но вдруг заметил оброненный Лакой амулет и нагнувшись за ним рухнул в воду. Пока он собирал рыбу промок основательно, «ни чего сейчас пробегусь и согреюсь», но он не рассчитал своих силёнок. Мокрая одежда и огромный улов позволили ему бежать от силы минут пять, а остальное время он тащился, но не бросал рыбу. К пещере Бар пришел через полтора часа, уставший,  замерший и по прежнему мокрый. Ветер обдув одежду снаружи не высушил её внутри, и бар справедливо предчувствуя недовольство Суны просто свалил рыбу у входа в пещеру молча сел у костра стараясь согреться. Ругань Суну, была просто лепетом младенца по сравнению с тем, что «выдала» Ола когда вернулась. От Бара шёл пар, он не просто дрожал, его колотило, нога Лаки почернела и ещё больше распухла, а Суна беспомощно металась между ними. Сорвав одежду с Бара Ола принялась растирать его барсучьим жиром, пока грелась вода, занялась ногой Лаки. Лубок сбился от ходьбы и сильно натёр ногу, промыв раны и положив на них сушеных трав, Ола сделала новый лубок. Так она прометалась всю ночь. Бар «горел» и непрерывно кашлял, а Лака стонала из-за боли в ноге. Когда взошло солнце всё маленькое племя не с состоянии было выбраться из пещеры, кто из-за болезни, а кто из-за смертельной усталости. Наконец пересилив себя Ола вышла на свет, и какая же картина предстала перед её глазами. Возле пещеры дрались лисицы, вороны растаскивали остатки принесённой Барам рыбы. «вот к чему приводит глупость, рыбы нет, но зато есть куча неприятностей».

Целых две недели Суна и Ола выполняли роль сиделок. Да и по истечении этого времени Лака продолжала прихрамывать, а Бар частенько заходился в кашле. Вот такой первый урок преподнесла зима. Барсучьего жира было явно мало, да и врачеватели из них были никудышные. Еще через неделю Ола решила сходить к священному дубу и принести жертвы. Отблагодарить богов и попросить помощи в скорейшем выздоровлении. Подготовившись как следует, обеспечив детей топливом и строго наказав от пещеры не удаляться, напридумовав им занятий, Ола отправилась в путь. Всю дорогу она раздумывала над тем, что она самонадеянно взяла на себя ответственность за здоровье и жизни племени. Про то что она не сможет их прокормить, она особо не задумывалась, лес был полон дичи, в незамерзающем ручье плескалась рыба, да и запасов наготовлено было немало. А вот несчастные случаи и болезни, оборона от голодных хищников, вот это её тревожило. Да у чему Ола могла научить детей. Вот другие девочки племени знали всего понемногу, и о готовке и о врачевании, да и с духами умели разговаривать не в пример лучше неё. Конечно пожарить дичь, да и остановить кровь Ола могла, но в остальном она училась у Суны, девочка понимала в этих «женских» делах  гораздо больше. И не потому, что Ола была никудышней  ученицей, просто этому её никто не учил. Все эти знания девочки получали от матерей и других женщин племени, но матери Ола почти не помнила, разве что её гибель. Ну а после случая с родовым огнём, женщины не звали её к очагам. Даже искусству охоты Ола училась подглядывая за охотниками, благо за ней ни кто не следил, да и не гнали. Мужчины были благосклонней к сироте. От них не было тепла, но кусок мяса от них она всегда получала. За этими раздумьями Ола дошла до дуба. Уже вешая свои дары она с удивлением заметила несколько свежих голов. Это были черепа зайцев с воткнутыми в них белыми перьями. Присмотревшись повнимательнее Ола поняла, что это были перья белого ворона. Очень редкой птицы. Такие перья она видела всего раз в жизни у старого охотника, единственного кто не рассмеялся, когда маленькая Ола заявила, что будет вождём. «не уж то это Беззубый Лис. Вот кого бы я действительно не прочь встретить». Сколько помнила себя Ола, Лис что-то мастерил, резал амулеты. Эго наконечники для стрел и копий были лучшими  он постоянно сидел у ручья, что то бурчал себе под нос, его мутноватые стариковские глаза были устремлены в даль, а руки сами что то делали без участия хозяина. Среди охотников племени бытовало мнение, что Лис заговаривает свои изделия, ну а взгляд его устремлён к богам. Однажды Ола осмелилась спросить Лиса «куда ты смотришь и что ты видишь?» и получила ответ, который поняла только через несколько лет: «я смотрю в прошлое, а вижу будущее».

Лис давно не ходил сам на охоту, но охотники желая получить его изделия частенько приносили ему лакомые кусочки добычи, он брал но не для себя, и часто часть этих кусков перепадали и Оли. А он сидел у родового огня и маленьким костяным ножичком соскабливал с костей кусочки мяса оставленные другими.

Ола начала разглядывать следы, да она не ошиблась, это был действительно Лис. Он припадал на левую ногу и при ходьбе опирался на копьё. Следы были совсем свежими. Беззубый лис не мог уковылять далеко, и Ола не прячась шла по его следам. Они легко читались, охотник не скрывался и брёл открыто. Уже через пару часов Ола догнала его. Старик искренне обрадовался «Ола девочка моя маленькая, вот это действительно радость, ты жива и здорова. Вот а несправедливость наказана, нет больше «воронов», да и «волков» нет». И Лис поведал Оле то что произошло после её изгнания. Охотники всё чаще приходили без добычи , и люди не стали слушать Лиса, когда он твердил им, что зверь просто ушёл дальше в леса из-за участившихся набегов на «волков». Зверёнышей нужно растить в покое. Вот зверье и уходило на незатронутые набегами территории. Но как это бывает, людям говорят одно, а слышат они совсем другое, чудовищное. Вместо того чтоб идти дальше в лес за зверем, собрались в военный поход. Ведь у соседей и вода мокрее, да и огонь жарче горит. Ну а после обретения нового Ворона-Хранителя Багра совсем потеряла голову, все твердила «война, война, добыча».а нашли не добычу а погибель. Да и родовые угодья «Волков» освободившись стали переходить из рук в руки. За них началась настоящая грызня. Вот только удержать их не смог ни кто. Вот последние захватчики просто ушли от туда сами. На этой территории просто не осталось зверья и не мало пройдёт времени пока всё успокоится, и звери не вернуться.

Ола рассказала Лису про свою жизнь в одиночестве, про создание племени «рысей». «Это ты здорово придумала. Не иначе как сами боги подсказали тебе это». Вдруг Лис резко остановился, оперся на своё копьё и пристально глядя Оле в глаза «я знаю что приём племя чужака решается на совете племени, но я прошу тебя, Ола, замолвить за меня словечко на совете, я хоть и стар, но я могу пригодиться Рысям». Он говорил так серьёзно, с открытой душой, не заискивая, но и не набивая себе цену, не смеясь над Олой и её «детским» племенем. В его словах выло уважение и признание её заслуг, как вождя племени. Ола хотела воскликнуть «конечно, с радостью, о чем тут говорить», но вместо этого, чтоб не обидеть старика важно произнесла «Ты прав Лис, только мы придём, будет собран всеплеменной совет. Я сама расскажу о тебе и твоих заслугах, и сама стану твоим поручителем, а вторым попрошу стать Рысь, я думаю она тебе не откажет, так сказала я – Ола – Вождь Рысей»………

 

Вот только торжественного приёма нового члена не получилось. Уже издалека заметив приближающеюся Олу и Лиса, дети кинулись им на встречу. На Лиса сходу бросились  девочки, а Бар надел на него амулет Рыси. «Вот ты и принят в племя». Из кустов как метеор вылетела Рысь, начала тереться об ноги Лиса, время от времени бросая на Олу красноречивые взгляды «Ты хозяйка конечно, кто спорит, но этот человек мне всегда давал вкусные кусочки и лечил мою лапу, я рада что он пришел, не ревнуй». Дети они всегда дети. Наперебой рассказывали Лису, как они живут, как здорово получилось с пещерами, как они болели, их гомон не смолкал до самой пещеры, и только там Ола оборвала их рассказы «вы нас то кормить собираетесь, мы долго шли, а после еды и поговорим», но полностью замолчать они так и не смогли. До самого вечера был показ. Так современная хозяйка тащит гостей то в детскую, то на кухню, рассказывает какие замечательные рядом магазины, и где она нашла такие прекрасные обои. «ну какое тебе Лис еще нужно голосование на совете, каждый член племени дал тебе рекомендацию и свой голос, вот только Рысака я что то не видела».

Утро нового дня встретило снегом, большими пушистыми хлопьями, казалось что не было неприятностей и проблем. Зима коварна, но за такие мгновения ей прощается многое. Ола вспоминала рассказ одного из охотников, что где-то там далеко-далеко не бывает зимы ни когда. Она не верила, но Беззубый Лис объяснил ей, что в мире многое такое во что и не поверишь. И если где-то постоянно лето, та значит есть места Зимы, там она всегда. И ему Ола поверила сразу. Лис влился в племя, и уже к вечеру начинало казаться, что он всегда в нём и был, он сидел у огня и готовил наконечники для стрел, то объяснял Суне как правильно скоблить шкуры, до делал снасти для рыбной ловли. Из палок и кожаных ремней он смастерил лесенку, и в нижнюю пещеру стало просто спускаться, а еще они с Лакой и Баром соорудили плетёную крышку, и теперь ни кто не опасался свалиться в расщелину. Но вечером Лис опять достал из своего мешка маленький костяной ножик и принялся соскабливать с костей мясо. «Ну что ты делаешь, есть мясо» «Нет Ола, я потому и живу так долго, что не нажирался ни когда, и ел всегда впроголодь. Меня уже не переделаешь, а вот вам расти нужно, вот вы и ешьте».

Метель поднималась не шуточная, уже второй день маленькое племя не выбиралась из пещеры. Они не боялись замерзнуть, но ни чего не было видно дальше пяти шагов. Да и на охоту в такую погоду не пойдёшь, всё зверьё попряталось, разве что голодные волки бродят. В такой день появился Рысак. Он добрёл до пещеры и свалился обессиленный, из его тела торчал обломок стрелы, он осунулся и каждый шаг давался ему с трудом. Он негромко зарычал, когда Ола попыталась к нему приблизиться. Он не подпускал к себе никого, так и лежал у порога пещеры и похоже собирался умирать. Он не брал брошенные ему куски мяса. А ближе подойти все боялись, рысь это не мышонок, а тем более раненый зверь. Лис что то кипятил на огне, потом кидал туда разные травки и долго остужал. «и как ты собираешься его поить?». Лис подошел как можно ближе к Русаку, поставил на пол пещеры миску и варевом, и осторожно кончиком копья начал пододвигать её к морде зверя. Резкий удар лапой и миска покатилась по полу. Большие чуть маслянистые лужи блестели в свете огня. Лис повторил попытку, но с тем же результатом. Скоро всё рядом с Рысаком было залито отваром. Рысак долго лежал без движения, но жажда взяла своё, жажда к жизни. Не поднимая головы, а чуть наклонив её на бок Рысак начал слизывать с пола отвар, сначала тихо, с опаской, потом чуть приподняв голову. Шершавый язык зацеплялся за мелкие камешки, Рысак не лакал, а именно слизывал. Вскоре его голова опять упала на пол, глаза начали мутнеть, взгляд остановился. «Он ушел в страну предков? На поля полные дичи?» понурив голову спрашивал Бар. «Ну уж нет, рано ему еще туда отправляться, он просто уснул, я в отвар положил барсучьего жира и сон-травы, теперь мы можем заняться его раной»

Стрела засела глубоко, но кажется ни чего жизненно важного не задела. Рысак просто потерял много крови. Осторожно орудуя маленьким ножичком, Лис раздвигал мышцы. Хорошо что на стреле не было костяного наконечника, немного усилий и на ладони у старика лежит обломок стрелы. Промыв рану, и наложив на неё разваренные листья, Лис оттащил Рысака в глубь пещеры, уже укладывая получил удар лапой, но кожаные штаны спасли ногу. Оставалось ждать, молодой крепкий самец, боролся с раной, он то поскуливал по собачьи, то начинал дрожать мелкой дрожью. И к утру затих, его дыхание успокоилось, «Он выживет, самое страшное позади, вот только сможет ли он после этого жить с людьми»…..

 

Утро не принесло хорошей погоды, так же мела метель, также трещал огонь. Для тех кто не отлынивает занятие находиться всегда. Ола мастерила снегоступы, девочки перебирали запасы. Бар первый раз в жизни готовил обед, Лис уселся рядом с Рысаком что то вырезал из дерева и рассказывал легенды и сказки. Толи его старческая память была не так плоха, как он жаловался, толи он придумывал на ходу, но его речь плавно текла, и казалась на стенах пещеры возникают интереснейшие картины из прошлых времён.

 

Почему собаки не любят рысей, вы не знаете? Так я вам сейчас расскажу. Много лет назад рыси и волки жили в мире. Да они почти и не пересекались, волки загоняют добычу, ну а рыси прыгают на неё из засады. Так вот погнали волки оленя, долго гнали и совсем уже обессиленного загнали его в лес, вот уже настигнут и главный волк чтоб показать свою силу и удаль приготовился к прыжку, выбрал момент и прыгнул, но оленя не завалил, да не просто промахнулся, а был сбит с оленя рысью. Олень удрал пользуясь замешательством. А рысь скакнула назад на дерево и сидит. Вот вожак волков ей и говорит «ты испортила мне охоту и должна ответить за это выходи на бой», «ну уж нет, вас много а я одна, так что или я собираю рысей или ты оставайся один». Так они и порешили и договорились встретится через полную луну. Вот пришел волк, а рыси то и нет, обиделся он, разозлился и по миру слух пустил, что рысь его волка испугалась. А ночью пришла рысь, а волка то и нет, «ах так, вот трус один на один биться не захотел испугался, только в стае они и смелые». Много времени прошло, дошли эти слухи до медведя, «ну это не порядок, если то волков, то рысей будут считать трусами, так и про всех хищников думать начну, и про меня тоже». И послал он своих братьев привести ему виновников. Вот и предстали перед глазами медведя рысь и волк, друг на друга рычат «ты трус, нет ты». Треснул медведь лапой по пеньку и говорит, чтоб вас звери зауважали нужно новый бой провести, вот кто победит тот и прав. И опять рысь пришла ночью, а волк днём. Тогда медведь и решил, как встретятся так и драться будут. С тех пор так и повелось.

Вскоре от глиняного котелка пошел аромат приятный голодным желудкам, на Бара и его варево стали бросать красноречивые взгляды. У него получилась месиво, но на удивление вкусное и сытное. «это мне Лис  подсказал каких травок насыпать, чтоб вкусно было, а еще он обещал меня научить печь хлеб». Да вот хлеба действительно не хватало всем, хоть и были собраны дикие зёрна, но вот хлеба не было. В племени «воронов» только шаманша пекла хлеб, это был как праздник, она с дочерью закрывалась, и начинала священнодействовать. А Лис пообещал научить этому чуду Бара. «а нас научишь?» «конечно мы же одно племя, и что бы выжить, мы должны учиться всему чему только можем, и не делать тайн из знаний. Вот завтра с утра и начнём»

С утра все соскочили пораньше. Начали разводить огонь, но Лис забраковал все приготовления. «нам нужны дрова чтоб хорошо горели и без дыма». Быстро переделав костёр, Лис положил на очаг большой плоский камень. Нужно было заниматься мукой и тестом. «конечно зерна нужно растирать между камнями, но у нас пока нечем, и мы просто раздавим их,  сейчас подберём подходящие камни.», искать долго не пришлось. Лис выбрал два камня, один небольшой круглый голыш, а второй тяжёлый, основательный и вмятиной по середине. Лис принялся насыпать зерна в вмятину большого камня и растирать постукивая маленьким, потом ссыпать муку в котелок. Так продолжалось до тех пор, пока котелок не наполнился полностью. Помаленьку наливая воду, постоянно размешивая Лис готовил тесто. Дети зачарованно смотрели на его работу. А Ола продолжала растирать зёрна. Тесто становилось всё гуще. Вскоре помазав камень на очаге жиром, Лис начал выкладывать на него тесто. Вскоре по пещере распространился запах лепёшек, осторожно поддевая кончиком ножа Лис стал переворачивать лепёшки. Пока они дожаривались Лис попросил Олу достать мёд. Ну и пиршество было устроено.  Ни когда дети не получали столько хлеба, да еще и с мёдом. Обычные пресные лепёшки, но сколько радости они принесли. Как прекрасно сидеть у огня и слушать сказки, макать лепёшки в янтарный мёд, а за порогом беситься вьюга, но так тепло на душе и солнечно…..

 

Рысак снова начал уходить на охоту, а у Рыси стали округляться бока, и ей становилось тяжело ходить. Она стала нервной. Уже появились первые проталины, всё чаще звучала капель. Страшная зима отступала, она много принесла проблем, но маленькое племя благополучно её пережило, вот только Лис начинал беспокоить Олу. Он сильно осунулся, стал есть ещё меньше. Но утверждал, что у него ничего не болит. «ты пойми Ола, это не болезнь, а просто старость, я пережил всех своих друзей, я и держусь только ради ВАС, вот передам что с могу, посмотрю как перезимуем, да и с радостью уйду в леса счастливой охоты, там я выпрямлюсь и перестану хромать, там меня ждёт моя любимая, наверное уже пора. И не огорчайся, наступает момент когда пора уходить. Я не говорю, что я не хочу жить, но всё в воле духов, и я готов к этому. Кровь уже давно не греет мои кости, а хочешь я расскажу  как я встретил ЕЁ»

«я тогда был очень молод, но уже был хорошим охотником. И многие девушки хотели войти хозяйкой в мою хижину, не смотря на мою хромоту. Ты не думай, что я хвастаюсь, что я был таким уж красавцем, но просто время было такое, всего два года назад наша охота закончилась трагически. Уже возвращаясь в стойбище на нас напало кочевое племя, мы не пропустили их к  стоянке племени, но многие погибли. Ты же сама знаешь, что когда нет оленей, охотишься на кроликов, а когда совсем голодно и мышами не брезгуешь. Вот и было много женщин и мало мужчин. Но не нравились они мне, не лежала душа. А когда не лежит душа, то и жизнь не сложиться, будет противна духам. И вот я отправился на охоту, долго выслеживал оленя, и вот на поляне я его нагнал. Он стоял гордо расправив грудь, и смотрел на меня, а за его спиной стояли самки с телятами. Он стоял и смотрел, а я не смог выстрелить, так и стояли и смотрели друг на друга. А потом он медленно развернулся и с гордо поднятой головой ушёл в лес. А я стоял и смотрел в след. И тут раздался смех. «Эх ты горе охотник, не смог в оленя попасть». На поляну вышла девушка, её белые волосы были перетянуты кожаными ремешками, и струились по спине до поясницы. Она внимательно рассматривала меня, а потом сказала «так ты и не стрелял, стрела то на луке, ты почему не выстрелил?». Ну что я мог ответить, и я ответил правду «он был очень красив, и горд, почти как ты». И опять над поляной каплями разлетелся её смех. И я не удержался и рассмеялся вместе с ней. Её звали Нара, и была она из племени «бобров», что жили в верховьях реки. Так мы и познакомились. А потом часто встречались в лесу, сначала как бы случайно, а потом и специально приходили на нашу поляну, и иногда встречали там оленей, они перестали нас бояться. А мы сидели на поваленном дереве и болтали. Я узнал многое, и понял что люди то все одинаковые, и между племенами больше похожего чем различий. Даже духом мы молимся одинаково, да и просим одного и того же. Вот я и просил её стать моей женой. А однажды она мне призналась, что полюбила за невыстрел, как это не странно звучит, всем нужен удачливый охотник, а тут охотница полюбила охотника за то что он пожалел оленя, просто так за его красоту и гордость. Так мы и жили, она в своём племени а я в своём, и я меня в племени бобра было двое сыновей и красавица дочь. Только и моя любимая и дети уже в лесах удачной охоты давно, а я всё живу. Вот такая история. Да и тебе наверное уже пора об этом подумать. Ты красавица и прекрасная охотница, но тебе нужен мужчина. Не для того что б стать мужем, просто друг, мужчина и помощник. И не важно какого он будет племени, духи тебе подскажут когда ты его встретишь. Это не объяснить, да и стоит ли, наверное у всех это по разному.»

Суна первый раз самостоятельно отправилась на охоту. Когда её старались отговорить, она только плотно сжимала губы, «я не только постряпуха, я тоже охотница».  Когда она не вернулась к вечеру, всё забеспокоились и с утра отправились на её поиски. Но сильно далеко идти не пришлось уже через два часа поисков, Ола обнаружила Суну. С ней было всё в порядке, вот только по её щекам текли слёзы, а на её коленях лежала голова молодой козочки. Косуля была жива, но из раны на боку торчала стрела. «не будет из меня охотника. Я не могу, не хочу, меня нужно изгнать из Рысей, я не достойна» и она опять залилась слезами. Кое как успокоив Суну, Ола выспросила в чём дело. Заметив стадо косуль Суна подкралась к ним и выстрелила, но её стрела не убила козочку, а только ранила её, все косули метнулись в лес, а это раненая дурочка, кинулась на встречу Суне да и упала возле её ног. «я хотела её добить, но козочка подняла на меня свои огромные от боли глаза, и я не смогла…. Ты подожди Ола, я сейчас уйду, и ты её добей». Она осторожно положила головы козочки на траву и медленно с опущенной головой пошла по направлению к пещерам. Козочка попыталась подняться, но не смогла, она посмотрела в след Суне, а потом перевела взгляд на Олу и печально опустила голову. «вот ведь старый Лис, со своими историями, ну уж нет, меня не разжалобишь старыми сказками». С этими мыслями Ола подняла козочку на руки и пошла догонять Суну…

Старик стал хвалить Суну «вот мы её подлечим и будет у нас своё молоко. Мне рассказывала Нара, что у них в племени приручали коз, может и у нас получиться, вот только от рысей ее придется спрятать». И он занялся её раной. И к вечеру к конце пещеры был сплетён загон,  где и поселил козочку.  Но рыси не сильно то и обращали на неё внимания, только Рысак иногда бросал в сторону загона взгляды. Уставшие все быстро уснули, а утром их ждал новый сюрприз, три маленьких пушистых котёнка. Они забавно пищали и карабкались по матери, тыкались слепыми мордочками ей в бока, а потом сытые отваливались и сразу засыпали. А через 12 дней они уже смотрели на мир открытыми глазами. Рысак пытался подойти к ним, но Рысь на него рычала, но как то беззлобно, он делал еще одну попытку, а потом ложился рядом. Один котёнок перепутав родителей, тыкался в его бок, а потом забрался на спину и так и уснул.  И Сильный самец лежал не шевелясь, а жмурился и мурлыкал, как огромный котёнок….

 

На проталинах появилась молоденькая травка, она была, наверное точнее не скажешь – робкой и смелой одновременно. Она тянулась в солнцу, и зябла от ночного мороза, но приходило утро и всё начиналось вновь. Беззубый Лис показывал на такую траву и рассуждал о том, что мы люди должны брать с неё пример, как бы не было тяжело и страшно должны тянуться к солнцу, к мечте. Да если бы не было таких «травинок», мы бы до сих пор носили бы не звериные, а свои собственные шкуры. Когда я был ещё очень молод, да чего там молод, мальчишкой был, наши охотники поймали дикого человека, вот была потеха, он был огромный, а по разуму чистое дитя, представляешь я его с рук кормил, а уж огня как он боялся. А по силище просто не было его равным. Он лося на себя взваливал и шёл спокойно, как я с каборгой. Только странный он был, порой сядет на поляну и смотрит в лес, несколько часов может сидеть так не шевелясь, а потом встряхнётся, как будто верёвки с себя сбросит и опять в порядке. И в воду он лазить не любил, конечно не боялся, но и сам не лез. Я видел как он однажды сам в воду ринулся, тогда моя сестричка со скалы сорвалась и в реку упала. И пока все оббегали скалы, дикий прямо с разбегу со скалы прыгнул, правда плыл он по звериному, но очень быстро, а когда на берег он с ней выбрался так рычал на всех, как зверь раненый. Ни кого к ней не подпускал, а что то с ней делал, и она задышала. Так он потом за ней как привязанный ходил, как огромная собака, а вот разговаривать он не умел, от силы слов 20 знал, но говорил их через рычание. Но моя сестра его понимала, по жестам, по его рычанию, не знаю уж как. Над ней всё племя смеялась, «вот нашла себе муженька, а она и не обижалась. «конечно нашла он то красивее вас всех, да и преданный». Да и погиб он за неё,  наши соседи подстрелили медвежат а медведица озверела. Молодые охотники поразвлекались, а окрестные племена в голос завыли, не могли выследить медведицу, она как ураган на людей налетала, и успевала скрыться, да и нападала она только на одиноких охотников, а бот детей не трогала. А моя сестра была вроде не ребёнок уже, но и в возраст не вошла. Вот на неё и напала медведица, и что бы было, не ходи дикий за ней по пятам. Вот тогда он и показал всю свою силищу. Разъярённого медведя сломал, но и сам пострадал сильно. Стал после этого чахнуть, шаман говорил, что в нём какая то жилка лопнула, а без нею, и жизнь уходит. Дикий когда ему стало совсем плохо, пришел к моей сестре, положил ей голову на колени и так и умер. Вздохнул глубоко, посмотрел на неё и казалась улыбнулся и закрыл глаза. Он ни когда не улыбался, да и других чувств на его волосатой морде было не заметно, только иногда скалился и рычал когда был зол. А на утро его тело пропало, ни следов ни чего. Вот тогда и заговорили в племени, что это был дух и охранял он не только мою сестру но и всё племя.

Бар под руководством Лиса мастерил свои первые наконечники для стрел, он хотел приподнести их в дар Оле. Они сходили к ручью и долго дотошно выбирали камни, Лис объяснял как их выбирать, какие годятся, а какими только кидаться и можно. Потом они сели на солнышке, и стучали камнями. Бар сначала, всё норовил стукнуть посильнее, а Лис объяснял, что не от силы всё зависит, а от правильного удара. Сначала на пластинки нужно камень разбить, потом из этих пластинок отобрать нужные, и лёгкими ударами придать им нужную форму и заточку, Бар расстраивался, что у него не получается и от этого ударял то сильнее чем надо, то не туда, перепортил множество пластинок. Но Лис его успокаивал, «почему у меня получается, так только по тому что за свою жизнь я столько камней испортил, что наверное огромную гору сложить можно было бы., и ты научишься». Ола тоже узнала много нового, хотя уже давно для себя делала стрелы и копья сама. А вот девочки, не проявляли особого интереса к этим делам. Их больше интересовало, то как Лис из простых запасов умел готовить. Ола не могла нарадоваться, что тогда у дуба пошла по его следам, но чем внимательнее она присматривалась к Лису, тем всё больше замечала, что его слова похоже были пророческими. Лис сдавал, и это явственно читалось, может дети это и не замечали, но Ола видела. Казалось что он старается поскорее передать то что знает и умеет. Торопиться отдать себя, казалось что Лис был везде, и у ручья и у очага, он много рассказывал, а ещё больше показывал сам. Но с каждым днём он сдавал.

 

Ола поймала Бара за странным занятием, он тчательно вырывал все цветы в окрестностях пещеры, да не просто вырывал, а выкапывал с корнем. «ты что делаешь, пусть растут красиво же, они первые весенние цветы, за что ты их так?». Бар потупил глаза и с силой швырнул вырванные цветы подальше «а что он так, зачем?» на его глазах появились слезинки и нос захлюпал «он говорит.. вот первых цветочков дождусь и пора мне уходить, заждались меня на Удачной охоте, зачем, что мы ему плохого сделали?». Ола как смогла пыталась успокоить Бара, но он распалялся всё сильнее, он уже не говорил, а кричал «ну зачем, зачем..» слёзы лились все крупнее и крупнее. Бар размазывал их грязными руками, и от того его рожица становилось потешной. Из леса вышел Лис, он нёс заготовки для стрел, увидев такую картину, он остановился и внимательно посмотрев на Бара сказал «не нужно вырывать цветы, они не виноваты, просто я чувствую, что духи меня скоро позовут к себе, от этого не деться ни куда, хочешь я расскажу тебе легенду, про человека который хотел обмануть духов? Вот слушай. Давным-давно не в нашем племени жил человек, он прожил долгую жизнь, но не хотел уходить. И решил он обмануть духов. Для начала он взял себе другое имя, и ушёл из племени, но дух предвестник нашёл его, тогда он вернулся в племя и стал всегда находиться среди родичей, надеялся что духи его не заметят в толпе. Но и там нашли его духи. Тогда он отправился на гору духов, ну там то они его точно искать не станут. Всего он боялся, не разводил огня, питался тем что находил, так он и жил. Совсем запаршивел и зарос грязью, выкопал себе нору и жил как дикий зверь. Да и пахло от него как от зверя, как то совсем стало ему голодно и решил он подобраться к стоянке племени и стащить себе еды. Но псы набросились на него, не признали в нём человека, и стали его рвать. А когда люди прибежали, он уже почти умирал. Не сразу узнала его родня, но всё же голос крови подсказал, решили они его хоть перед смертью в человеческий облик привести, вымыли и переодели. Перевязали ему раны . И когда он умирая лежал в окружении родичей, к нему пришёл дух смерти. Вот человек взмолился и спрашивает «почему же ты не предупредил меня?», на что дух ему и ответил «мы духи людей и предупреждаем только их, а вот прочую живность лесную забирают у себе другие духи, а ты стал зверем», «но почему же они меня не предупредили воспрашал человек, « а потому произнёс дух зверей, что и зверем ту не был, не человек и не зверь,  вот от тебя все духи и отвернулись. Так бы и метаться тебе после смерти если бы тебя не узнали. Быть бы тебе неприкаянным.»

«я просто очень стар, и мен пора уходить, но в вашей памяти я всегда буду жив, так что не плачь, а пойдем займёмся делом, мне тебя еще многому нужно научить, не стоит терять время на слёзы. Но для начала нужно умыться, и не говори мне что вода холодная, в холодной воде много силы и здоровья прячется» Лис обнял Бара за плечи и повел его к ручью.

 

Еще почти месяц Лис радовал всех своими рассказами и делами. А потом он тихо уснул, чтоб больше не проснуться. Его похоронили на берегу ручья с почестями достойными вождя крупного племени. Провожали все, даже Рысь привела с собой котят, они баловались и дурили. «наверное Лис рассказал бы на это поучительную сказку, про то что одни умирают, а другие рождаются, так и течет жизнь, старая трава отмирает, а на её месте растёт новая» Ола вздрогнула, её показалась,  что это Лис прошептал ей это на ухо. «Да он не ушёл, он остался с нами». На его могиле Бар насадил множество цветов, и ходил поливал их пока они не принялись.

 

Прошло время и боль утраты постепенно утихла, нужно было жить и маленькое племя жило, жило по заветам и научению того же Лиса. Подходила к концу весна, и нужно было начинать готовиться к следующей зиме. Ола на долго уходила на охоту, она издалека видела людей разных племён, и однажды ей показалась, что у на подходе к Дубу она видела Аргу. Подкравшись поближе Ола убедилась в своей правоте, это действительно была Арга, в одежде шаманши. Судя по всему она не бедствовала, её окружало племя «псов», племени презренных грабителей, это были кочевники и они не соблюдали территорий охоты, если бы они были многочисленней то житья бы от них не было ни кому, но духи распорядились так, что племя не было велико, многие гибли в набегах, да и от кочевой жизни многие дети умирали. «Вот Арга и нашла себе племя, как раз по себе, злые и завистливые. Им бы только что то отнять, а вот самим что то сделать, это они не могут. Не зря Лис говорил, что племя достойно своего вождя».  Псы похоже возвращались из набега, их спины сгибались под тяжестью награбленного, они пересмеивались, а иногда начинали драться. «Псы они и есть псы, а правильнее наверное их назвать гиенами». Возле дуба Арга скомандовала остановку. «Похоже она у них за главного», Ола продолжала наблюдать из своего укрытия. Вскоре затрещал огонь, потянулся над поляной запах жаренного мяса, Псы открывали сосуды из тыкв, жадно припадали к ним, вырывали их друг у друга. Поляна заполнилась громкими криками, кто-то пытался танцевать у костра. Ни одно племя из тех что Ола встречала на своём жизненном пути не смело вести себя так у святыни. Напившиеся и нажравшиеся псы нашли себе забаву. Прямо к священному дубу были привязаны пленники, и племя развлекалось тем, что кидало копья. Не в них, но как можно ближе к телам. Но у пьяных Псов дрожали руки, и по телам  пленников местами струилась кровь, раны не были опасными, но сильно кровоточили. Но ни кто из троих не произнёс ни звука. Убить врага в бою, это Ола понимала, но издеваться над поверженным это было не в почёте у «воронов», да и у других окрестных племён. По негласному закону племён, пленники становились частью племени, находили себе супругов и растили детей. Вот только воевать против своего старого племени они были не обязаны. Однажды лис объяснял почему так происходит. «Понимаешь Ола, всём нужна свежая кровь, иначе племя захиреет, вот были «Медведи», они так гордились собой, что и ни кого не принимали в племя, а пленных убивали. И брат становился мужем, а сестра женой. И нет больше их, сгинуло племя. Всё больше рождалось больных, большеголовых детей, а они глупцы, кричали об избранности.»

Постепенно крики замолкали, кое кто из Псов засыпал а обнимку с копьём, так и не дождавшись своей очереди на бросок. Огонь догорал. Ола подобралась поближе. У погасающего костра разговаривали двое. По наряду Ола признала Аргу и вождя, их речи ужаснули её. Они собирались убить пленников на рассвете, «украсить» священный дуб «настоящей жертвой», чтоб духи отвернулись от остальных племён, и «Псы» стали главенствовать над всеми.

Этого Ола допустить не могла. Дождавшись пока все уснут, она подкралась к пленникам и быстрыми ударами ножа, разрезала путы, один из пленников упал на траву, он был уже мёртв. Не было необходимости просить пленников вести себя тихо, все прекрасно понимали опасность. Вырвав торчащие из дуба копья, пленники хотели последовать за Олой, сначала они привязали на место тело умершего товарища. Пока пьяные Псы разберутся, беглецы выиграют время. Простившись с умершим и попросив у его духа прощения, пленники тихо скользнули в лес за Олой. Уже второй раз Ола спасалась от преследования людей. И она повела беглецов к распадку, там река делилась на множество рукавов, и уйти от преследователей там было проще.

Освобождённых звали Синк и Кур, они были из Ланей. Два брата, а третий так и остался у дуба. Они сидели на поляне и обсуждали что делать дальше, хоть Ола и объяснила братьям, что они не пленники, но Кур решил пойти с ней к Рысям, а Синк вернуться к своему племени. Так они и сделали, на долгие разговоры не было времени. Дети настороженно смотрели на Кура, а он неотрывно уставился на Суну. Девочка покраснела и отвернулась. Но  Ола заметила, что взгляд охотника был её приятен. Ола только сейчас обратила внимание, что Суна, за эту зиму вытянулась и у неё появились движения молодой женщины, «ведь мы почти ровесницы, она меня всего на две весны младше, но я чувствовала на себе ответственность и чувствовала себя гораздо старше» и почему-то Оле захотелось, чтоб кто-то так же смотрел на неё. Она отвернулась и пошла в сторону пещеры. Ола не сильно задумывалась о мужчинах и это её не тяготило, а Бонг был просто другом, да и он отшатнулся от неё. Уже вечером Кур и Суна сидели взявшись за руки у ручья и о чем-то разговаривали. Жизнь продолжалась….

 

Кур немного тяготился жизнью в племени Рысей, он был и с ними и чуть в стороне. Он оставался Ланью, и никто и не настаивал на другом. Несмотря на заверении Олы, он чувствовал себя «пленником», и это его тяготило. «ну не дурак ли ты? Ты не пленник, я не захватывала тебя в бою, а просто помогла спастись, ты не обязан становиться Рысью, и можешь в любой момент отправиться куда пожелаешь, хоть к Ланям, да хоть обратно к Псам, это твоё полное право! Не мучай себя»- так уже не раз Ола пыталась образумить Кура, но он просто опускал глаза «я останусь..» хватал копьё и уходил на охоту. Он пропадал несколько дней, но потом возвращался почти пустой, и казалась, что дичь просто исчезла из леса. Хотя Ола за пару часов успевала настрелять несколько зайцев. Во время его отлучек Суна ходила опущенной в воду, всё валилось из её рук. Лака в один из таких дней, приступила к решительным действиям «да вы что совсем ослепли?» - возмущалась она – «Он же Лань и хочет вернуться, но он один не уйдёт, он же в самом крепком плену, без Суны он никуда не пойдёт, да посмотрите вы на них». «ну мы то что можем сделать, пусть решают сами, они могут ведь разобраться». «Ола пойми ты ВОЖДЬ, и тебе решать дела племени, собирай общий совет и будем решать». Но решение откладывалось, в горах началось таянье снега и маленький светлый ручей превратился в грязный поток. В лесу уже давно всё растаяло, весна вошла в права, и ни кто не ожидал такого. Вернувшийся с охоты Кур, застал уже окончание побоища за нижнюю пещеру, на окрестных деревьях сушились шкуры. Часть припасов, сушённая рыба и всё зерно оказались испорченными. Вода находила малейшие щелочки в завала, когда его строили не думали о воде, только бы звери не пробрались в пещеру, и были за это наказаны. Суна суетилась и командовала всеми, её лицо было грязным и по нему градом катился пот. Но Ола была довольна, она давно не видела Суну такой, деловитой хозяйкой, не опускавшей глаза в землю, пусть и грязной, но светящейся  изнутри. И пусть часть припасов пропала, но это была ничтожная цена за горящие глаза Суны. На мгновение взгляды Суны и Кура встретились, но она не отвела взгляда, а как-то извиняясь обвила им по кругу, по разрухе царящей кругом, и он всё понял. Сбросил с  себя ношу и кинулся помогать. Вечером того же дня усталые, но довольные, подчитав убытки сидели у костра и ели приготовленное наспех жаркое. Суна и Кур сидели как можно дальше друг от друга, изредка бросая красноречивые взгляды. Ола не выдержала, отбросив обглоданную кость, она встала "слушайте меня всё я сейчас говорю не как вождь племени Рысей, и не освободительница из плена, а просто как одна из племени. Я не могу смотреть больше как вы маетесь, изводи друг друга, если хотите быть вместе то будьте,  что вам мешает?  Нужно раз и навсегда решить это. Если Кур из племени Ланей и не может стать Рысью, так что с того,  еще совсем недавно мы не были Рысями, да что я вам это твержу, вы и сами знаете. Если ты Суна боишься покидать нас, считая себя предательницей, то ты не права. Нет ты не права в этом, вы можете отправляться к Ланям, или оставаться с нами, да и вообще можете жить где хотите, вот только жить, а не измываться друг над другом. Я же предлагаю вам следующее - вы отравляетесь к Ланям, я думаю твои родители Кур не будут против этого брака. Согласие Рысей вы на него получили. И вы заключите союз между нашими племенами." Кур и Суна опустили глаза.

Утром сборы были не долгими. Лес прокормит охотника и его подругу, да и пути то всего неделя. Конечно Рыси пошли провожать путников и прошли с ними до Священного дуба. Это был круг, но долг перед духами нужно выполнять. Ола и так немного опасалась последствий такой жизни племени, у Рысей не было своего шамана. Да и откуда было ему взяться, а его обязанности Ола на себя брать не хотела, да и не умела она разговаривать с духами. Духи говорили намёками, хоть несколько раз она присутствовала на церемониях, но как из полёта птиц, падения листьев, дыма горящих трав понять волю духов было для неё загадкой. В лесу было гораздо проще, там намёки духов были ясны и понятны, по веткам, мху и прочим признакам Ола всегда точно знала направление. Могла найти ручей, по растениям, но это было важно для охотника, но не годилось для всего племени, вот бы было так же легко находить правильный путь племени как и дорогу в лесу. Это было одно из поручений которое Ола дала Суне, узнать как быть с шаманом. Несколько раз Оле приходила в головы мысль влиться в большое племя, может быть тех же Ланей. Но это решать не ей а всему совету племени, даже самое маленькое племя решало такие вопросы только на совете.

Попрощавшись у Дуба, Рыси возвращались назад. Шли молча, у каждого были свои думы, Лака первой нарушила затянувшееся молчание "Ола ты вождь и приняла правильное решение, они должны были покинуть нас, и нечего об этом больше думать, моя мама говорила мне что созревший плод, срывается с дерева, чтоб дать новую жизнь, а оставшись на дереве, он начинает гнить, и от этого заражается всё дерево. Вспомни старух, вредных и злобных, не окруженных детьми и внуками, тех кто и в молодости своей не были счастливы из-за вредности характера. Вот уж кто показатель слов моей матери. И не дай духи такую шаманшу, злобней и сварливей не найти, и все жертвы будут кровавыми. Если Багра была просто сдуревшей желающей власти старухой, то уж эти готовы насылать проклятия на всех просто из-за внутренней злобы своей". Казалось что Лака угадала мысли тревожащие Олу в последнее время. Но стоило ли с ней об этом говорить, хотя как совсем недавно обнаружила Ола время идёт очень быстро, даже слишком быстро.

Время шло, всё явственней чувствовалась нехватка Суны, Лака пропадала на реке, Ола в лесу, а Бар так увлекался изготовлением всевозможного снаряжения и оружия, что забывал и сам поесть и что-то приготовить для остальных. Кучи забот, мелких проблем, грозящих вылезти зимой в настоящую беду. В каждодневной суматохе ни кто и не заметил как пропали рыси, они и так в последнее время не жили с людьми. Котята подросли и родители учили их охоте, до появления новых, детишки будут охотиться со старшими, а потом уйдут создавать свою жизнь. И уже совсем скоро, Рысь не узнает своих обожаемых котят, а будет их гнать, не из-за злобы, а просто так устроена жизнь, её вечный круговорот. И только люди помнят детей и предков, в этом их главное отличие от животных, так говорил Беззубый Лис, а ему Ола верила безгранично. Вся его могила была покрыта цветами, вот уж чего Бар не забывал, так это про них. Он мог часами просиживать у неё, приносил самые удачные свои изделия, а некоторые даже оставлял. Однажды он даже напугал Лаку. Из принесённого ручьем в половодье куска дерева, Бар вырезал изображение Лиса. Дерево было старое почерневшее от времени и воды, на нём явственно видны были трещины-морщины, да и Бар вложил всё своё умение и душу. Возвращаясь поздно вечером с рыбалки, Лака издалека увидела над могилой Лиса его самого, луна освещала его причудливыми тенями, и мурашки пошли по её телу. Лака помнила, слова Лиса, возвращаются души тех, кто не закончил свои земные дела, Лис не мог желать вреда Рысям, но всё равно общение с духами умерших, не предвещало ни чего хорошего. Осторожно вытянув руки с рыбой, Лака стала подходить к могиле Лиса смотря только вперёд, духам нельзя показывать свой страх, но и излишнее смелость могла только навредить, осторожно положив рыбу на могилу, также осторожно не разворачиваясь Лаку стала отступать. Когда она вернулась в пещеру без рыбы Бар был очень удивлён, чтоб Лака и без улова, такого еще не было, но когда и Ола вернулась без добычи это было совсем удивительно. Лишь утром всё стало на свои места. Конечно от рыбы и двух тетеревов не осталось почти и следа, но это уже постарались не духи, а мелкие падальщики.

Сороки трещали неугомонно, кто приближался к стойбищу не скрываясь. Так враги не ходят, даже самое многочисленное племя захватчиков старается подкрасться незамеченным. У пещер оставался один Бар, да и будь всё племя в сборе разве могли они отстоять стойбище от набега. Из леса вышли несколько человек и остановились,  почтительно положив на землю оружие от них отделился старик, не теряя достоинство, медленно он направился к Бару, остановившись в трёх шагах от него он поднял в верх руки, показывая свои добрые намерения «я Рут вождь племени Ланей, пришёл говорить с Олой вождём племени Рысей, я буду ждать её через три дня у Священного дуба» он явно ждал ответа, но что мог ответить Бар, мальчика не прошедший посвящения в мужчины. Он был в замешательстве, что делать и как ответить на такое. Единственное что он сделал, он протянул вождю недавно вырезанную из дерева рысь. Рут поднялся, почтительно поклонился Бару, достал из пояса запасную тетиву и повесил амулет рыси себе на шею. Потом развернулся и с достоинством пошел к своим людям, ему подали оружие, и всё скрылись в лесу. Бар не мог дождаться возвращения Олы, и постоянно бросал взгляды на опушку леса. Когда он совсем уж было потерял терпение появилась Ола. Она вернулась вместе с Лакой, они шли весело переговариваясь, но увидев напряженное лицо Бара замолчали. Выслушав подробности встречи с Рутом, Ола задумалась. Одно дело представлять такую встречу в мыслях, а совсем другое быть на ней, да ещё и не зная правил обхождения. Ну что её племя было четыре человека, а осталось трое. Племя без шамана, да и вождь в сущности девчонка. Ола раздумывала над тем, что если Рут предложит Бару и Лаке присоединиться к Ланям, она возражать не будет, в большом племени им будет лучше, а вот она останется в пещерах.

Были приготовлены дары, одета лучшая одежда и всё племя целиком отправилось к священному дубу. Дорога прошла в напряженном молчании. Ола несколько раз начинала обдумывать, как она себя поведёт, и что ответит вождю, но бросала это занятие. Что будет то и будет.

На поляне возле дуба горел костёр, ещё издалека Ола и её спутники уловили запах жаренного мяса, но не было хмельных песен, не было выкриков хвастливых охотников, у костра собрались старейшины во главе с вождём. Каждому из них Ола годилась в дочери, а кому-то и во внучки. Увидев приближающихся Рысей, сидевшие у огня неспешно поднялись, Рут церемонно поклонился «Я Рут вождь Ланей приветствую Олу вождя Рысей и прошу её и спутников присоединиться к нам, сегодня мы будем просто разговаривать и знакомиться, а завтра будем решать вопросы племён.» Оле показалось странным, что взрослые мужи, так запросто сидят сейчас с ней и её спутниками, о чём то спрашивают, что то отвечают. А племени Ворона, за костром совета могли находиться только охотники, да ещё шаманша с дочкой. «когда говорят мужчины, остальные должны просто молча внимать, совет женщины – это глупый совет, только шаманшу стоит слушать как меня ибо через неё говорят боги.» так любил наставлять молодых Каран. Уж он свято чтил свои слова, при его появлении у чьего-то костра, молодёжь и женщины с почтением вставали удалялись. Хотя молодые охотники оставались стоять и слушать его Карана речи, набираться мудрости.

Речь у костра текла неторопливо, как горный ручей вырвавшийся из скал, на равнину. Постепенно напряжение спало, Рут достал из-за пазухи амулет Рыси и с гордостью показывал его всем, старейшины зацокали с восторгом, и обрадованный и гордый собой Бар мигом вывалил из своего мешка прямо на траву ещё с десяток разных фигурок. Если кто-то особенно долго разглядывал амулет, Бар тут же дарил его. Никто из старейшин не ломался не отнекивался, а с достоинством принимал дар. А когда среди фигурок заметили несколько случайно выпавших наконечников восхищению не было предела. «Это работа Беззубого Лиса, я её узнаю сразу, не у кого нет таких наконечников» заговорил Мав один из старейшин. Бар покраснел до корней волос, он хотел промолчать но не смог, запинаясь и немного заикаясь от волнения он возразил «я рад и горд, что слава моего учителя Лиса облетела мир, что его мудрость и его изделия известны, не только Воронам и Рысям, но и другим племенам, но позволю возразить тебе почтеннейший, это не его, а моя работа, я горд тем, что хоть немного сравнился с его искусством»- никогда Ола не слышала от Бара таких речей, и была очень удивлена, постепенно голос Бара наливался силой,  «если наши племена договорятся об взаимном обмене то я с радостью, сделаю и для вас наконечники для копий и стрел, как учил меня Лис, а теперь позвольте принести вам в дар то что вы видите перед собой» и он с поклоном протянул свой мешок Ланям. Это была самая высокопарная речь за весь это вечер. Мав не смотря на свой почтенный возраст высоко подкинул Бара над головой «ну из этого ученика Лиса, выйдет не только великий оружейник, великий охотник, но, помяните моё слово, и могучий шаман он видит душу дерева и камня и может явить это другим, но и умеет говорить как истинный шаман». Всё преграды к общению были сломлены, и разговор возобновился с новой силой, уже началось обсуждения возможностей обмена, и не кто и не вспомнил, что племя Рысей было при разговоре в полном составе. Но казалось что Рут, что то не договаривает, а может просто не знает с чего начать. Это немного тревожило Олу, и она решилась спросить об этом. старый вождь немного помолчал, а потом видимо решившись заговорил «Ола, я обращаюсь к тебе не как к вождю Рысей, не как к освободительнице моих сыновей Кура и Синка, а как к молодой девушке. Мой младший сын Кур нашёл себе хозяйку среди Рысей, они немного погостят у нас и вернуться к вашему очагу, так решил наш совет, ты говорила, что будешь рада их принять. Но разговор не о них, я хочу просить тебя принять моего старшего сына Синка в племя Рысей. Он перестал обращать внимание на девушек  Ланей, его взгляд далеко, и он устремлён на тебя. Он не видит в тебе отважную охотницу, вождя племени, но видит прекрасную молодую девушку, по нашим обычаям, отец охотника просит девушку стать её подругой своему сыну, а уж остальное решают только они. Поэтому так и маялся Кур, он хотел быть с Суной, но обычаи не позволяли ему этого, теперь с ними все решено. Прошу тебя подумай, не нужно решение давать сразу, и не обязательно сообщать его мне. Я выполнил просьбу сына, а решать тебе, скоро придут Кур и Суна и будут их сопровождать молодые охотники и женщины из Ланей, но не только из них к нам прибивались за последнее время многие, бои за угодья Волков  обездолили многих, многие не смогли стать Ланями, но  хотят стать Рысями, не гони их, решать тебе, кого ты примешь в племя кого нет, я хотел говорить об этом завтра, но разговор пошёл так, что я начал его раньше чем планировал, значит на то была воля духов.». Ола надолго задумалась, ей предстояло многое решать. Это было совсем не то, что взять с собой обездоленных детей. К ней должны прийти взрослые люди, наверное многие из них старше её самой. Как быть, да и просто как разместить всех их, ладно сейчас начало лета, а осенью, зимой, что делать тогда. Наверняка кто то будет умней и властолюбивей Олы, может и начаться борьба за власть, конечно Ола не держалась за звание вождя, но и передавать племя в руки очередной Багры или Арги она не желала.

Утром выполнив положенное у Священного дуба, племена расходились каждое в свою сторону.  Все бы встречи племён проходили бы также, за мирной беседой у костра совета. Олу немного смущало, то что её сразу признали вождём, и к её маленькому племени отнеслись с почтением. Она была равной и чувствовала себя таковой. Ола и её спутники не торопились возвращаться к своему жилью, нужно было многое обдумать и решить.

Когда они наконец пришли к стоянке их уже ждали. На подходах  к пещерам, горели костры, вокруг них суетились женщины и даже дети. Суна командовала приготовлением еды, и её слушались. Чуть в отдалении от костров стояла палатка обвешенная амулетами и оберегами, раскрашенная фигурками всевозможных животных, сразу было видно её принадлежность шаману. Голоса смолкли, вперёд выступила Суна, она почтительно поклонилась Оле «мы пришли, и ждём решения совета Рысей, позволительно ли будет нам войти в племя и стать тебе Ола братьями и сестрами. Пока не будет созван совет, мы будем ожидать решения здесь». Полог палатки пришел в движение и из него выпорхнула девчонка, наверное ровесница Олы «я Нура, свободный шаман, у меня нет племени, но я пришла говорить с Олой, вождём Рысей, я скажу тебе всё, меня изгнали из моего племени когда я была против нападения на племя Волков, и потом свалили все неудачи на меня, и ты тоже можешь прогнать меня». Ола внимательно посмотрела не Нуру, она была молода, может немного дерзка, но Ола не считала это недостатком, важнее было другое, она была против войны и посмела выступить против решения племени, за это и была изгнана. Люди любят свои промахи сваливать на других, так уж повелось. Ола не стала созывать немедленно совет племени, она не знала этих людей, и не то что она желала видеть в племени только лучших, но и скандалов не хотела, она помнила, что такое изгнание из племени, и поэтому приняла решение «вы пришли к Рысям сами, но жизнь и духи выше нас всех они и рассудят, в день середины лета, кто останется с нами тот и станет Рысью, а кто уйдёт, тот решит это сам или ему подскажут такое решение духи. Суна распорядиться о месте стоянки и охоты, а теперь я буду говорить с Нурой, так сказала я Ола вождь Рысей».

Они сидели на берегу ручья и просто болтали, Нура рассказывала о своей жизни, в её повествовании не было обиды или грусти, она как река, не злиться на препятствия, а то что может преодолевает, а что то просто обходит, но как и реке ей были свойственны и глубокие омуты и бурное течение. Она не знала из какого она племени родом, её нашли в лесу у священного дуба, и приютила у себя бездетная шаманша племени зубров. Сколько помнила себя Нура её не назвали по имени, а так и кликали «найденыш», «иногда мне казалось, что я из сильного и могучего племени и однажды придёт мой отец, вождь этого племени и заберёт меня, но время шло и я оставалась помощницей шаманши, сначала просто помогала ей по хозяйству, потом она стала брать меня к Дубу, но над священным огнём я видела другое, не то что хотелось вождю племени, и у меня хватало времени об этом говорить. А уж когда я нанесла ему оскорбление, то он совсем меня возненавидел, я отказала ему, он был потным и противным, и я не смогла бы стать хозяйкой в его хижине ни за что. А уж когда всё кричали про священный бой, про какую-то обиду нанесённую кем-то когда-то, и не важно что никто не помнил кем и когда, да и была ли эта обида на самом деле, и я стала всем рассказывать про ужасы войны, про горящее селение, меня просто связали и бросили в палатке. А уж когда всё вернулись, вернее когда вернулись далеко не все, и меня связанную нашли в палатке, тут уж началось, хорошо что я к тому времени успела почти перегрызть ремни. Я убежала и только через несколько дней скитаний, решилась вернуться, досталось не только мне но и моя приемная мать, была избита, наше племя имело обращаться с конями, и погрузив на них шаманшу и пожитки я отправилась в лес. Но не долго длилось наше путешествие, через несколько дней, мы напоролись на разноплеменной отряд, я бы их назвала Гиены, вот только не хочу обижать животное. Мой конь был съеден, приёмная матушка и я привязаны к деревьям, вещи разграблены. Ты не думай, что моя палатка всегда была моей, просто шаман Ланей отдал мне свою старую, а я уж её разрисовала как могла. И опять мне повезло, метательный нож попал в узел ремня, а вот матушке та же рука распорола грудь, просто из бахвальства, что сильный охотник так может. И опять я бежала и после долгих скитаний обессиленная попала к Ланям. Меня же не учили охотиться, я знаю кучу целебных трав, многие съедобные плоды и растения, но долго на траве не протянёшь. Меня нашёл шаман Ланей и принёс в стойбище, я не знаю по каким признаком он определил, что я тоже шаман, но оставил меня у себя. я поправилась и стала помогать ему как могла. А потом Вернулся Синк и рассказал о племени Рысей. И мой спаситель сам первым зародил во мне мысль отправиться к вам. Так хотелось чтоб Рыси стали моим племенем, племенем не подобравшим меня, а выбранным мной. И вот я пришла сама, а уж решать тебе Ола, и твоему племени, но скажу сразу я ни когда не поддержу войны».

Их разговор прервался, Ола не успела ответить, со стороны лагеря раздались крики, это возвращались охотники, но что то в этих криках встревожило Олу и Нуру, и они вскочив кинулись в стойбище. Четверо охотников несли на руках Синка, его бок и бедро было располосовано острыми клыками дикого вепря. Рана была ужасна, даже крики смолкли, все обречено смотрели на Синка. Вот тогда Нура показала себя во всей красе, она ворвалась как пантера зачищающая детёныша, он её взгляда отворачивались даже грозные воины, её распоряжения были лаконичны и четки, она не отдавала распоряжений в пустоту, а каждый её приказ, был конкретен, ты кипятишь воду, ты несёшься в мою палатку и тащишь от туда всё что сможешь найти. Промыв рану сначала холодной потом и тёплой водой, прокалив ножи над огнём, Нура занялась зашиванием раны, она безжалостно вырвала из головы Лаки волосы, и сунула их в горящую воду. Не когда ни кто не видел такого, это рана была смертельной и это знали все, а тут девчонка делала невероятное. Она протыкала разошедшуюся плоть шилом и стягивала её волосами, снова и снова. Синк уже не стонал, он впал в беспамятство, Нура тормошила его приводя в себя, и продолжала зашивать рану, как женжины племени чинят одежды, так и она сшивала живую плоть. Наложив последний стяжёк и покрыв рану мазью, Нура обессиленная упала рядом с Синком, последними её словами были «отнесите его в мою палатку, и разбудите через несколько часов. А если он начнёт бредить, то и раньше». Немного отоспавшись Нура опять принялась за работу, она готовила отвары и поила ими Синка, отходила от его ложа, только падая, вскоре не было понятно , кто же из них болен. Она почернела, вокруг глаз были круги, но Синк оживал. Через неделю волосы были удалены из швов, он уже сам ел и пил, а Похудевшая Нура сияла от счастья. Бок ещё болел, но покрытый молодой розовой кожицей нестерпимо чесался, с ногой было проще. А когда охотники принесли тушу вепря, виновника происшествия, то был устроен настоящий праздник, и только Нура, была недовольна тем, что Синк старался откусить кусок побольше.

Приближался день середины лета…